Убить одним словом

21




Первым делом мы позвонили Элтону из пропахшей мочой телефонной будки, стоявшей совсем недалеко от больницы. Миа осматривала окрестности сквозь покрытые граффити стекла, держа дверь открытой, пока я пытался вставить онемевшими пальцами десятипенсовую монету в щель.

– Элтон. Мы должны это сделать сегодня же. Нет. Сегодня ночью. Я не шучу. Да. Да, она поправится. Отравление угарным газом. Останется в больнице. Нет. Нет. Да. Позвоним тебе из будки рядом с «Лошадкой». Минут через тридцать. – Я положил трубку. – Я сказал, что мы встретим его около «Пятнистой лошадки». – Паб находился недалеко от его квартиры.

После этого я позвонил Джону. Он, конечно, ныл и канючил, но в конце концов сказал, что придет. В трубке были слышны звуки работающего телевизора, а сам Джон, судя по всему, ужинал.

– Мне надо будет придумать отмазку, чтобы выйти из дома, а потом позвонить им и сказать, что я останусь у кого-то на ночь. Лучше извиниться после, чем заранее попросить разрешения и напороться на отказ!

– Отлично. Спасибо, Джон.

– Слушай, скажи будущему тебе, чтобы он раздобыл мне летающий скейтборд, и мы в расчете. Увидимся. У «Лошадки» в одиннадцать, так?

– Так. До встре…

– Слушай, стой, забыл спросить. Как мама Миа?

– Должна поправиться. Вдохнула слишком много дыма. Угарный газ.

– Хорошо. Хорошо. А несравненная Миа?

– Она пойдет с нами.

– Правда? – Он умолк. – Хорошо. Все равно от нее будет больше пользы, чем от тебя.

Я повесил трубку и покопался в карманах в поисках еще одной монетки.

– А теперь самое сложное…

Миа протянула мне десять пенсов.

– Хочешь, я попробую умаслить Саймона? – Она похлопала ресницами. – Мне кажется, я ему нравлюсь.

– Саймону? – прыснул я. – Да он девушками интересуется даже меньше, чем Элтон!

Миа ударила меня по руке.

– Можно интересоваться девушками, не планируя затащить их в постель. Мы тоже люди, знаешь ли.

– Извини. – Я потер плечо. – Воспитание школы для мальчиков. Это правда, ты ему нравишься. – Я протянул ей трубку.

Она набрала номер. Настала моя очередь держать дверь открытой. Стало холоднее, но это была цена свежего воздуха.

Половина их разговора, который мне пришлось выслушать, казалась мне совершенно бессвязной, но, когда Миа повесила трубку, проговорив по телефону с Саймоном куда дольше, чем мне удавалось за все эти годы, она улыбалась во все зубы.

– Он придет. Он скажет маме, что переночует у тебя. Сомневаюсь, что ей есть дело до того, где он будет, честно говоря. Она будет просто рада тому, что он не проведет весь вечер у себя в комнате.



Обратный путь до «Миллер-блокс» мы прошли пешком. Я сказал Миа, что это слишком далеко, но она ответила, что слишком холодно ждать автобуса. Думаю, она была слишком взбудоражена, чтобы стоять спокойно, и хотела уже поскорее заняться делом. Она шла первой, я следовал за ней, и мы не уходили далеко от больших улиц и главных дорог, не покидая хорошо освещенных и многолюдных мест. Если Раст и правда следовал за нами, то сейчас был самый подходящий момент для его нападения. Темная аллея, безлюдный парк. Черт бы меня побрал, если бы я предоставил ему такой шанс. Я несколько раз оглядывался, но в Лондоне за тобой всегда кто-то идет, поэтому целенаправленно высмотреть определенного человека в толпе было совсем непросто.

Мы пересекли Темзу по мосту Баттерси и оказались в наших родных местах к югу от реки. Четыре огромных трубы электростанции стояли под освещением на дальнем берегу. Последнюю пару лет из них уже не шел дым, и электростанция напоминала лежащего на земле вверх ногами динозавра. Интересно, что там стоит во времена Димуса? И вдруг меня осенило.

– Как он вернется назад? – Я встал как вкопанный на середине моста. Черные воды Темзы текли под нами, в футе слева ехали автомобили.

– Что? Кто? И куда? – Миа остановилась в ярде впереди меня и повернулась ко мне.

– Как Димус вернется назад в будущее?

Миа улыбнулась:

– Прям как в фильме. Ты обязан его посмотреть.

– Каком фильме?

– «Назад в будущее», глупышка. Им потребовалась молния, чтобы вернуться. Это был единственный способ получить необходимую энергию.


Я покачал головой и посмотрел на бездействующую электростанцию.

– В разряде молнии не так уж много энергии… – Я кивнул в сторону труб. – Как он говорит, даже всей энергии от той станции недостаточно. Нужно было бы все электричество в стране использовать? – Я не мог поверить, что мне до сих пор это не приходило в голову. Как он… я… собирался вернуться?

Миа нахмурилась:

– Я думаю, он все предусмотрел. Он уже взрослый. И у него было достаточно времени все обдумать, не находишь?

– Ты за него не беспокоишься? – Я почти почувствовал себя преданным.

Она пожала плечами:

– Я его не знаю. Ну, наверное, в будущем узнаю. Хочу сказать, я и с тобой только месяц как знакома. А воспринимать Димуса как тебя… Ну, это сложно. Здорово, конечно, что он ради меня пошел на все это. Но… знаешь… все равно сложно поверить, что это все реально. Этого еще не произошло. И что бы он ни говорил, а я не могу думать о будущем, как о чем-то высеченном в камне. У меня это в голове не укладывается. Как будто ничего из того, что мы делаем, не имеет значения… Так что самое главное – это то, что, как он говорит, он поможет нам избавиться от Раста, если мы сделаем то, что ему нужно.

– Наверное… – Мое гарантированное исцеление тоже было важно, но она права, это было более отдаленное, менее осязаемое будущее.

– Но даже если он каким-то образом заставит Раста забыть обо мне, я все еще не уверена, что кража со взломом – это умное решение.

– Может, это просто наименее тупое решение?

– Ладно, пошли. – Миа пожала плечами и зашагала вперед. – Тут ужасно холодно.

Она снова была права. Ветер над рекой продувал мой плащ насквозь, словно его на мне вообще не было. Я наклонил голову, стиснул зубы от боли в костях и последовал за ней. Я не знал, в чем заключался план Димуса по возвращении домой, но оказалось, что меня это особо и не волновало. Он был стар, невероятно далек от меня во времени. Я беспокоился о нем так же неопределенно, как я всегда заботился о себе в будущем, когда, например, давал себе обещания хорошо питаться (и тут же их нарушал), или когда откладывал деньги на будущее на сберегательный счет с высокими процентами, или когда прикладывал усилия и занимался день и ночь. Все остальное было личными проблемами будущего меня, ну и удачи ему с ними.



Мы прошли мимо «Миллер-блокс», приблизившись к ним достаточно, чтобы разглядеть черное пятно над окнами квартиры Миа. Пройдет еще немало времени, прежде чем кто-то еще сможет там жить. Жилищные службы их временно переселят, возможно, в далекий отсюда район.

– Ублюдок, – пробормотала вполголоса Миа.

– Могло бы быть гораздо хуже.

Все еще могло.

К тому времени, как мы достигли «Пятнистой лошадки», мы замерзли, устали и были готовы все бросить. Паб выглядел гостеприимно – теплый свет сквозь мозаичные стекла окон, гул разговоров сквозь дверь, – но я знал из собственного опыта, что нас там обслуживать не будут. Даже не дадут колы с чипсами.

– Я позвоню Элтону. – Я кивнул в сторону телефонных будок. Остальные уже должны были быть в пути.



– Вы же осознаете, что это все невероятно тупо? – Элтон застиг нас врасплох тем, что подошел со стороны торговой улицы, встал между нами и схватил нас обоих за плечи одновременно.

– Осознаем, – сказал я. – Миа все еще пытается меня отговорить.

– Ты больше не веришь этому Димусу, Миа? – В голосе Элтона звучало такое облегчение, что мне немедленно стало жаль его, когда Миа ответила:

– Я верю, что он из будущего, и я верю, что он пытается помочь. Я хочу сказать… если у кого-то есть такая сила – вернуться в прошлое и что-то изменить… Можно помочь себе самыми разными способами. Зачем тогда бы он тратил время на то, что делает, если бы это не было важно?

– Так почему ты тогда пытаешься нас остановить? – спросил Элтон и отпустил наши плечи.

– Из-за того, что ты сказал, – ответила Миа. – Это невероятно тупо. Если нас поймают, то могут посадить за решетку. Ника, Джона и Саймона могут отчислить из их пафосной школы, и они не поступят в университет. Черт, а если там есть сторожевые собаки, то они нас могут сожрать. И чего ради? Чтобы мне стало лучше, когда мне исполнится сорок? Я даже не хочу дожить до сорока. Вы можете представить меня в сорок лет? Что бы там Димус ни говорил, я не могу поверить, что все будет именно так. Меня может завтра автобус сбить. Может же. И мне до лампочки, что он скажет по этому поводу.

– Я хочу, чтобы ты дожила до сорока, – сказал я.

– Я тоже, – сказал Элтон. – Моим родителям уже глубоко за сорок. И им еще жить да жить. Не стоит мне тут задвигать, что надо «умирать молодым и красивым». – Он залез в карман и достал оттуда скомканный листок бумаги. – А еще это. – Он протянул бумажку Миа.

Она разгладила ее. Слова были написаны моим почерком. Это была та записка, которую Димус дал Элтону дома у Джона. Миа помолчала, а затем прочитала вслух:

– «Вы с ним сыграете свадьбу. Твои друзья и твоя семья придут на церемонию». – Ее глаза заблестели. – «С ним» – это с кем?

– У меня есть кое-какие подозрения. Но, в общем-то, это не самое важное, – сказал Элтон. – Я хочу то будущее, которое видел Димус.

– Тогда… мы сделаем это, – сказал я.

– Ага, – кивнул Элтон.



Джон и Саймон пришли вместе примерно через четверть часа. Как раз когда мы уже устали их дожидаться на морозе и принялись поносить за то, что они струсили.

– Так, все знают, что мы делаем? – спросил я, когда мы пошли по улице.

– Ни хрена подобного, – догнал меня Элтон. Я пытался вспомнить, ругался ли он когда-либо.

– Ну, – сказал Джон. – Не особо. Но я знаю, куда идти, и это не в ту сторону. Нам надо поехать на метро. – И он пошел в противоположную сторону.