Убить одним словом

Мы отправились в поход до станции «Клэпхэм-Саут». Я понял, что переоценил свои силы. Я сомневался, что вообще встану назавтра с кровати. Но от ходьбы я хотя бы согрелся. Немного. В общем, мне стало чуть теплее, чем если бы я стоял. Мы один раз остановились, и меня стошнило на ограду чьего-то сада.

На станции мы запустили руки в карманы, чтобы наскрести денег на проезд.

– Как-то это неправильно – платить за привилегию совершить преступление. – Джон пересчитал свою мелочь. – Ну правда, мы должны перескочить через турникеты.

Мы заплатили за билеты, как добропорядочные члены общества, и пошли на покрытую плесенью платформу ждать поезда.

Поезд был переполнен людьми, с которыми нам, возможно, придется соревноваться за право выйти в центре города поздним вечером. Поезда лондонского метро ходили достаточно поздно, чтобы заполнить все театры и ночные клубы в городе, а потом станции необъяснимо рано закрывались, когда те же люди только начинали расходиться по домам. Так как никто не приехал бы к нам на спасение на автомобиле, я убедился, что нам хватит денег на дорогу домой на такси, с их-то грабительскими ценами.

Нам надо было доехать по прямой от «Клэпхэм-Саут» до «Олд-стрит», одиннадцать остановок по Северной ветке, которая нас вновь перенесла через Темзу. У нас ушел почти час, чтобы пронестись сквозь пригородную ночь, через реку и через центр города. Мы использовали это время, чтобы, пытаясь перекричать грохот вагона, обговорить очень размытый план, который мы уже составили к тому моменту. Джон нам приблизительно описал планировку помещений и раздобыл пароли у своего отца. Саймон все это время штудировал книги своего отца, оттачивая талант извлекать из компьютера информацию без разрешения. Насколько мне было известно, Элтон ни разу в жизни не нарушал закон, но мог карабкаться по стенам, как геккон, а из рассказов своего отца о том, как не дать плохим людям проникнуть в здание, он узнал кое-что о том, как это делается. Хотелось бы, чтобы мы с Миа были просто заинтересованными наблюдателями. Мы могли бы стоять на стреме или что-то в этом духе…

– Скорее всего, мы не сможем проникнуть внутрь, и нам придется вернуться домой, – сказал Саймон.

Никто ему не возразил.

Я сел рядом с Миа, и наши руки сами нашли друг друга. Я старался не держаться за нее слишком крепко. Мы громыхали от одной станции до другой, выплевывая нескольких пассажиров на остановках, впуская втрое больше. Я смотрел на наше отражение, искаженное сглаженным двойным стеклом окна вагона. Наши образы летели, словно приведения, над проносящимися мимо щитами с рекламой сигарет, нижнего белья, автомобилей, а потом над темнотой. Я пытался представить, что мы мчались не только по стальным рельсам, которые неотвратимо несли нас в чернильно-черный туннель, но и по другим рельсам, с которых так же невозможно было соскочить, рельсам, ведущим прямиком в будущее, со стабильной скоростью шестьдесят минут в час, независимо от того, хотим мы этого или нет.

Незадолго до Рождества в качестве небольшой передышки учитель английского дал нам задание написать сочинение, в котором мы должны были придумать совет сами себе, если бы могли вернуться в то время, когда в возрасте 11 лет поступили в Мэйлерт. Или, если нам хотелось применить побольше воображения, придумать совет, который мы сами дали бы себе из будущего, если бы могли отправить весточку в прошлое, оторвавшись от своих долгих и, если повезет, успешных карьер.

Я написал много достойных советов, вроде того, чтобы быть внимательнее на уроках, затем разбавил их шуточными советами о покупке акций Atari[25]. Но прямо сейчас совет мистера Арно, «поцелуй девушку», казался очень хорошей идеей. Тем более что Димус, видимо, не узнал за будущие десятилетия ничего такого, что он счел бы достаточно важным, чтобы передать мне.



– Мы приехали. – Джон похлопал меня по плечу. Я к тому моменту задремал.

– Извини, – сначала встала Миа, потом поднялся я, покачиваясь в такт вагону, и потянулся к поручням, чтобы не свалиться.

Мы растолкали других пассажиров, чтобы выйти на платформу, затем поднялись на эскалаторе, и наконец станция изрыгнула нас на холодную улицу.

– Нам туда, пойдем. – Джон бросил взгляд на стенд с картой района и пошел первым.

– Ты уверен, что уже был здесь? – спросил Элтон.

– Однажды. Несколько месяцев назад. И я особо не обращал внимания.

Джон повел нас за собой, прочь от ночной суеты находящихся рядом со станцией пабов и винных магазинов, в сторону более темных и безлюдных улиц. Если бы мы были в пригороде, то эти места назывались бы «промзоной», но в Центральном Лондоне было слишком много истории и слишком мало свободного места, чтобы придираться к этому. Думаю, что окружающие нас строения когда-то были викторианскими фабриками, на которых дети, пытаясь не лишиться пальцев, лавировали между станками, приводимыми в движение паровыми двигателями. Теперь, наверное, в этих домах располагались магазины одежды или студии дизайна интерьера. Пройдя под угрюмого вида аркой, мы оказались около здания, которое вполне могло когда-то быть скотобойней. На табличке было написано: «Студия танцев № 44».

– Здесь. – Джон остановился там, где стена предыдущего строения уступала место высокому проволочному забору, за которым находилась толстая изгородь. Перед нами был въезд на территорию, закрытый шлагбаумом. Несколькими ярдами далее находилась кабинка контрольно-пропускного пункта, свет в которой был выключен.

– Как-то непохоже на лабораторию, как по мне, – сказал Элтон, когда мы прошли мимо.

– А как вообще должны выглядеть лаборатории? – спросила Миа.

– На табличке написано: «Моторола», – указал пальцем Саймон.

– Похоже на офисное здание, – сказал Элтон.

– Которыми лаборатории, в общем-то, и являются, – сказал я. – Они не набиты доверху бурлящими котлами и машинами доктора Франкенштейна. И кстати, вы заметили дымоходы? – Несколько длинных тонких труб устремлялись в небо с торца здания. – Вот там лаборатория. Через эти трубы выходит дым от производства с использованием полупроводников.

– Именно так, – кивнул Джон. – Вот сейчас Ник описал, и я все вспомнил.

Джон развернулся и провел нас вверх по пустой улице к главному входу. Одинокий прохожий шел по противоположной стороне улицы, опустив голову, не обращая на нас внимания.

Джон остановился около прохода.

– Кажется, что основная мера безопасности – это металлическая балка через въезд, приблизительно… хм-м-м… в трех футах над землей. Элтон, как самый титулованный атлет среди нас, сможешь нас провести внутрь?

– Идем. – Элтон проигнорировал Джона и повел нас по узкому проходу между воротами и проходной. Мы оказались около парковки недалеко от главного корпуса, пустого асфальтированного участка, освещаемого стоящими то тут, то там фонарями.

Мы встали в темном углу, который не был заметен с улицы. Элтон снял с плеча спортивную сумку, которую он принес с собой. Ее содержимое звякало и казалось тяжелым.

– Здесь должны быть сигнализации. Лучше всего будет, если я проверю пожарные выходы и посмотрю, можно ли какую-то дверь открыть снаружи. Если это не сработает, то я поднимусь на крышу и поищу там вход через люк или застекленную крышу. Как правило, они не утруждаются запереть недосягаемые входы. – Он осмотрелся. – Если появится полиция или охрана, ногами затолкайте сумку вон в те кусты, осмотритесь по сторонам и уходите. Отрицайте все.

Мы дрожали, не столько от нетерпения, сколько от холода, пока Элтон осматривал пожарные выходы. Единственное, что делало его квалифицированным для этой работы, – то, что он был в хорошей форме. Если дойдет до того, чтобы лезть на крышу, то Элтон в сто раз лучше подходит для подобного дела, чем Саймон, в пятьдесят раз – чем я в моем нынешнем состоянии, и как минимум в десять раз – чем Джон или Миа.

Минут через пять-десять, как следует поковырявшись с пожарными дверями на втором и третьем этажах, Элтон вскарабкался на перила, ухватился за край крыши и исчез за ним. Мы только и увидели, как он дернул ногами.

– Он не войдет, – сказал Саймон.

– Без молотка уж точно, – кивнул Джон. – И уж точно сигнализация сработает, что бы он ни делал. Хочу сказать, дома сигнализация включается, если ночью чихнуть. А тут, наверное, покруче система, чем та, которую мой отец дома установил?


– Готовьтесь бежать, – сказала Миа. – У полиции сто лет уходит, чтобы приехать из-за сработавшей сигнализации. Если мы услышим ее и немедленно уйдем, то все будет в порядке.

– Но что, если это бесшумная сигнализация? – пробормотал Саймон.

– Бесшумные сигнализации нужны, если хочешь кого-то поймать. – Я придумывал объяснение на ходу, но оно казалось мне логичным. – Владельцам таких мест, как эта лаборатория, хочется поскорее прогнать злоумышленников. Чем быстрее они сбегут, тем меньше они навредят. Вандалы могут тут причинить ущерба на несколько тысяч фунтов, но случайно попавшиеся на этом подростки не смогут его возместить. Лучше уж пошуметь сигнализацией и прогнать их. Мне так кажется. – Несмотря на мои доводы, убедить их мне не удалось. Я попробовал зайти с другой стороны: – Слушайте, факт в том, что Димус помнит, как «очнулся» в парке через несколько дней после сегодняшнего дня, без воспоминаний о последних двух неделях. Как по мне, это подтверждает, что мы проникнем внутрь и добудем микрочип. Благодаря навыкам ли, слепой ли удаче или же и тому и другому сразу, но это сработает, как по мне. Как еще…

– А может, у тебя пропадут воспоминания из-за того, что я огрею тебя молотком по голове? – предположила Миа.

Мой взгляд зацепился за вспышку света на верхней площадке пожарной лестницы.

– Так это…

– Это Элтон с фонариком. – Миа пошла вперед.

Вопреки всему, Элтон высунулся из двери пожарного выхода и поманил нас рукой.

Я замешкался, чтобы спрятать пакет с ободками Димуса в кустах. Их я собирался забрать позже. После этого я поспешил за Миа, а за мной пошли Джон и Саймон.

– Если бы у меня была лаборатория, я бы позаботился о том, чтобы сработала сигнализация на открытие пожарного выхода после окончания рабочего дня.

– Может, он отключил ее, – сказал Джон.

– Это Элтон, а не профессиональный домушник. Я сомневаюсь, что он в жизни хотя бы шоколадку из круглосуточного магазина свистнул.

Мы поднялись по пожарной лестнице. Наши шаги оглушительно отдавались по всей металлической конструкции.

– Тебе удалось, значит, – я констатировал очевидное.

– На стеклянной крыше не было засова. И сигнализаций наверху нет. Я спрыгнул на стол кого-то крутого. Возможно, папы Джона, – пожал плечами Элтон. – Вы уверены, что здесь хранится су-упер-се-екре-етный чип? Все кажется слишком простым.

– Давайте разузнаем. – Миа протиснулась мимо него, и все остальные последовали за ней.



Никому не пришло в голову взять с собой фонарики, кроме Элтона. К счастью, он взял целых пять, хотя два из них были фарами, снятыми с велосипедов его братьев.

– Отведи нас к главному серверу, – прошипел я.

– Почему ты говоришь шепотом? – спросил Джон нормальным голосом.

– Эм… Охрана?

– Справедливо, – прошипел он в ответ. – Но если они правда тут есть, нам кранты.

– В лаборатории такого размера могут быть один или два охранника, – сказал Элтон. – Ни одного, если нам совсем свезло. Ладно, давайте надеяться, что они смотрят телик и пьют чай в своей комнате. Но фонариками пользуйтесь поменьше. Если они патрулируют территорию, у них будут свои фонари, и вы увидите их издалека.

– Сервер, – напомнил я.

– Ну, папа показал мне комнату с кучей компьютеров… или одним большим компьютером. Кажется, на втором этаже. – Джон подошел к пересечению коридоров и медленно повернулся. – Дайте покумекать. Место довольно большое.

Саймон держался ко мне очень близко и тяжело дышал, куда тяжелее, чем стоило ожидать после взбирания по лестнице.

– Ты в порядке, Сай?

– Все супер. – Он посветил своим фонариком во все стороны на пересечении коридоров. – Жду, когда придут сторожевые собаки.

– Туда. – Джон снова нас повел.



До самого последнего момента казалось, что Джон заблудился. Я уже собирался его отчитать, когда он вдруг остановился посередине непримечательного коридора на втором этаже и уставился на свои пальцы, но он меня опередил:

– Здесь. – Он повернулся и постучал по двери.

– Ты уверен? – В отличие от больницы, в «Мотороле» явно избегали любых указателей, кроме табличек с фамилиями сотрудников, напечатанных мелким шрифтом на пластиковых карточках, которые вставлялись в прозрачные футляры на дверях.

– Он там. – Джон сделал шаг назад.

Элтон попытался открыть дверь.

– Заперто. – Он вынул из сумки гвоздодер. – До этого момента это было несанкционированное проникновение. Отныне это проникновение со взломом. Таким будет обвинение. А если мы выйдем оттуда с чем-то, что нам не принадлежит, то это ограбление. Сразу говорю, чтобы потом вопросов не было.

Мы все покивали. В свете фонарей мы выглядели как полноценные преступники. Элтон пожал плечами и принялся за работу. Рама раскололась, и дверь открылась без проблем. Он пошарился по стене и включил свет. Мы были в середине здания без окон, поэтому мы не беспокоились о том, заметят ли нас с улицы.