Госпожа управляющая

– Мороженое будете? – вопросила я, не сводя глаз с того, что напоминало коллегам магию моего браслета.

Никто не стал отказываться. Так что следующие десять минут мы неторопливо наслаждались лакомствами. Понятно же, что это были не какие-то там банальные вафельные стаканчики или эскимо. Вот уж нет. В наших креманках высились целые башни, украшенные и политые разными топингами.

– Ориэль, ты помнишь, что нужно мой метаболизм ускорять, да? А то я стану неимоверно толстой и очень круглой, потому что употребляю слишком много сладкого и калорийного. В жизни столько не ела, всегда следила за своим рационом, но тут всё такое вкусное, а мои нервы такие напряжённые…

– Я помню, Агата, – лукаво улыбнулся цейлин.



И в этот момент пропал туман, наложенный русалами. На журнальном столике стояло два серебряных ларца. Один побольше, но плоский, его несла я. Предельно простой, безо всяких украшений, если не считать стилизованных морских волн на крышке. Второй же являлся классической большущей шкатулкой для драгоценностей. Изукрашенная перламутровой инкрустацией, она была изумительно красива.

Но в первую очередь мне предстояло разобраться с тем, чего так опасались русалы и дракон. Раз защита спала, значит, мы покинули их мир, можно открывать. Страшно, если честно, но надо.

Я отважно протянула обе руки к плоскому ларцу с неведомым опасным объектом, взялась за крышку, чуть помедлила и осторожно её открыла. Мы втроём тут же склонились над его содержимым. Феликс не знал подоплёки, ему просто было интересно, а мы с Ориэлем ожидали увидеть некий загадочный артефакт.

Увидели.

– Штука странная, Агата, – цокнув, с присвистом выдал филиур.

– Это какое-то украшение, да? – произнёс Ориэль.

– Похоже на то. Только это украшение не для человека, а…

Я аккуратно вынула большой овальный то ли венок, то ли барельеф из такого же металла и с такими же камнями, как мой браслет.

– Герб? Нет. Просто настенное украшение, да? – Более цивилизованный цейлин понимал, что свои жилища у гуманоидов принято декорировать.

– Определённо – да.

Я вертела в руках артефакт, и меня не покидало чувство узнавания и какого-то сродства с этой штукой. Больше всего она действительно напоминала рождественский венок, только исполненный из тёмного золота, и изображены не еловые ветки, а цветы, бутоны, какие-то то ли веточки, то ли цепочки. И всё это богато украшено полудрагоценными камнями.

– Где-то я уже видела нечто такое, – задумчиво обронила я и встала, держа золотой венок в руках.

Покрутилась с ним, осматривая холл. Прошлась вдоль стен, зашла зачем-то за стойку регистрации. Постояла у входной двери, поднялась по лестнице до входа в свои апартаменты и спустилась обратно.

– Где-то что-то такое уже было… Но где? – Я подняла глаза на хрустальную люстру, свою верную собеседницу. Потрясла полученным от Флавио настенным украшением – в этом я уже себя убедила – и произнесла: – Эта штука точно твоя. Я чувствую. Её надо куда-то повесить, но я не могу сообразить куда. Помогай. Мы же не просто так её добыли, ты наверняка приложил к этому руку. Стену? Окно? Крыльцо?.. Ну ты понял.

Ответа от осветительного прибора я, само собой, не получила, но вдруг вспыхнуло пламя в камине и затрещали дрова. Я оглянулась, полюбовалась на огонь. Скользнула взглядом выше и возликовала:

– Ага!!! Я же говорила, что уже видела что-то такое!

Стена над камином не была декорирована картинами или гобеленами. Но когда-то очень давно над каминным порталом точно располагалось некое украшение или была лепнина, как я подумала, когда заметила едва заметный тёмный рисунок. Такой остаётся со временем на обоях под долго висевшими картинами, например.

– Феликс, тащи к камину кресло, я полезу вешать эту штуку.

– А лестница подойдёт, Агата? – с предвкушением спросил Ориэль, едва не подпрыгивая от возбуждения. – Вот же, появилась, когда вспыхнул огонь.

– Годится! – глянула я на стремянку. – Мальчики, вы присутствуете при эпохальном событии. «Отель потерянных душ» обрёл не только управляющую, но и часть себя.



Спустя минуту, вскарабкавшись по ступенькам, я приложила золотой венок к стене, покрутила, чтобы он точно совпадал с остаточным едва заметным контуром, и крепко прижала.

– Давайте срастайтесь. Как там у вас это происходит?

Ориэль весело фыркнул, Феликс смешно булькнул и пошевелил крыльями. Я же крепко держала свою сегодняшнюю добычу.

– Всё? Можно отпускать? А то мне не слишком-то удобно, – обратилась я к люстре, оглянувшись через плечо. – Сливайтесь уже в счастливом экстазе, что нашли друг друга снова.

– Началось! Началось! – замахал ручками цейлин. – Они сливаются!

Я быстро повернулась и уставилась на происходящее. А золотой венок словно бы впаивался в мрамор, слегка погружаясь в него. Подождав ещё несколько секунд, я отдёрнула руки, чтобы и меня не засосало.

– Вот и чудненько! – кивнула я, полюбовавшись на стену над камином. – Почиститесь сами, пожалуйста.

На этом я слезла со стремянки, вернулась к журнальному столику и подтащила к себе вторую шкатулку.

– Ну-с! Чем тут меня одарили? Вау! Нет, даже больше, чем просто «вау»! Это настоящее «офигеть»! – констатировала я, обалдело вынимая жемчуга́.

Логично в общем-то, ведь что ещё могли подарить подводные жители? Морской жемчуг, конечно же.

Браслеты, многоярусные колье, серьги, заколки, кольца, бусы, сваленные в одну кучу, и, наконец, диадема.

– Мать моя женщина! – вытаращилась я на это диво. – Я теперь царевна! Нет! Королевна! – Нервно хохотнув, я водрузила диадему на голову и повернулась к коллегам. – Ну как?


– Красивый, Агата, жемчуг. Человеческие женщины носят его на себе?

– Не только человеческие, Феликс. Русалки тоже. Ну так как?

– Красиво, Агата. И тебе очень идёт, – улыбнулся Ориэль. А до меня вдруг дошло, как ему было трудно на самом-то деле нести такую тяжесть. Бедный, и ведь никак не выдал себя.

Я вывалила всё на столешницу, с интересом рассмотрела каждое из украшений. Надо же… Никогда бы не подумала, что однажды стану владелицей целого состояния.

Убрав всё обратно в ларец, я аккуратно пристроила сверху диадему и с улыбкой захлопнула крышку. Красота, конечно, неимоверная. Но совсем неуместная в моей нынешней жизни. Такую роскошь нужно носить на королевские приёмы или балы, а не в стенах этого волшебного места, болтающегося между мирами. Потом, конечно, ещё раз всё переберу, выну парочку самых скромных украшений и, может, заколок. Остальное же будет просто лежать.

– Феликс, тебе пора идти отдыхать, – встала я. – Ориэль, сможешь немного подежурить? Я посплю часика три и приду тебя сменить.

– Отдыхай сколько нужно, – отмахнулся цейлин. – Мне требуется гораздо меньшее количество часов сна, чем твоему народу. К тому же я умею управлять потоками энергии и уже давно себя взбодрил.

С улыбкой кивнув коллегам, ушла к себе в покои. Установила подарок русалов в спальне перед зеркалом. Ещё немного полюбовалась мягким светом перламутровых жемчужин и отправилась в душ.

Перед тем как лечь в постель, я погладила стену и негромко проговорила:

– Давай восстанавливай себя и свои силы полностью. Я не знаю, чем найденный сегодня артефакт для тебя полезен и важен, но он явно выполняет какие-то серьёзные функции в твоём существовании. И надо нам уже как-то наладить более спокойное и разумное перемещение. А я спать. Никаких запасов энергии не хватает с такой странной жизнью. Мне нужна передышка хотя бы на сутки.

Уже проваливаясь в сон, вспомнила, что теперь вроде как буду понимать змеиную речь. Час от часу не легче… Где бы прикупить успокоительных травок?



Просыпаться было странно. И сны мне снились странные. Я парила, плавая в тонких энергетических потоках, словно космонавт в невесомости. Эти нити энергии сияли разноцветными красками, тонко жалобно звенели, если я задевала их пальцами. А как только я в своем сне отдёргивала руки, пугаясь своей неуклюжести, они продолжали петь. Ну, не петь, конечно, струны и нити этого не могут, у них нет голоса. Но все те звуки, которые издавало буйство энергетических потоков вокруг меня, складывались в некую музыку. Это как в лесу, когда всё по отдельности просто кваканье, скрип, шелест, стук, а вместе – симфония.

Вот и тут каждая ниточка, струна, паутинка – издавала свой собственный звук. А всё вместе – пели песнь. Не знаю какую, но для уха приятно.

А я во всём этом «оркестре» бултыхалась и периодически мешала «музыкантам», заставляя их срываться на фальшивую ноту.

Я глупо улыбалась, смущённо пожимала плечами, а потом наконец-то смогла уловить ритм всего этого безобразия, справиться с собственной неуклюжестью и принять более-менее вертикальное положение. После этого я удовлетворённо вздохнула, прижала локти к бокам и принялась указательными пальцами дирижировать.

Хороший сон. При переутомлении, нервотрепке и глобальном недосыпе – самое оно.

Пели энергетические потоки, я с довольным видом слушала и изображала из себя дирижёра, у которого вместо дирижёрской палочки есть аж целых два указательных пальца. Лепота.

Но музыка вдруг стала какой-то тревожной. Напряжённой. Скребущей слух. Я дёрнула плечом, отмахиваясь от дисгармонии. Но справа это неприятное звучание нарастало, мешало наслаждаться «концертом». Нахмурившись, я медленно, стараясь вновь не нарушить с таким трудом принятое вертикальное положение (помню, что тут невесомость), повернулась в нужную сторону. Нити энергии тут пульсировали, тревожно меняли окрас и не «пели», а скрежетали.

Не знаю зачем, я в этом своём сне подплыла к ним, протянула руку, чтобы погладить… Почему-то показалось, что это их успокоит.



И как только кончики моих пальцев коснулись энергии, я с высоты ухнула вниз. С воплем приземлилась на свою кровать, слегка подпрыгнула на матрасе и очумело выпучила глаза.

Это был не сон! Мать вашу энергетическую! Я не спала, оказывается, а болталась под потолком среди вот этого всего! А это «всё» заполняло мою спальню, словно огромная паутина.

И именно в этот момент, когда я осознала себя и то, что бодрствую, почувствовала, что нужно бежать к выходу из отеля.

– Да что ж за жизнь-то такая?! – возмущённо возопила я, скатываясь с постели и пытаясь на бегу попасть ногами в широкие штанины шаровар. Футболку натягивала, уже прыгая босиком по лестнице.

В холле находилась, на мою удачу, лишь нагайна, которая проследила за моим феерическим появлением с явным скепсисом. Но она всё же женщина, хоть и змеюка, так что то, что она видела мою грудь, пока я спешно одевалась, не страшно. Её психика это переживёт, она сама вместо бюстгальтера носит монисто.

На шум выглянул из коридора Ориэль. Проводил меня озадаченным взглядом, а я уже гремела запорами, открывая «Отель потерянных душ».

– Ну?! Добр-ро пожаловать, гость дор-р-рогой! Заждались уж пр-р-рямо! – рявкнула я, выскакивая босая на крыльцо. Ещё и руки в боки уперла. Ибо нервов уже не осталось.

Цейлин, успевший подбежать к выходу, сдавленно прыснул. Нагайна была не столь сдержанна, она вполне явно фыркнула смешком.

А вокруг расстилалась тишь да гладь, да город разрушенный, да пыль на дороге.

– Это чё? – оторопело выдохнула я, рассматривая декорацию к фильму про Дикий Запад, ковбоев и индейцев.

Качались на петлях пендельтю́ры[6] в салу́не[7] напротив. То, что это именно салун, не вызывало сомнения, в фильмах их всегда именно так изображают. Рядом ко́новязь[8], пустые бутылки у крыльца, дырки от пуль в деревянной стене.

Ветер гулял по пустой улице. Стояли молчаливыми призраками дома. Солнце окрашивало закатом горизонт.

Я растерянно переступила с ноги на ногу на тёплых досках крыльца, поджала пальцы и оглянулась на госпожу Ирраид-Гарру и Ориэля. Эти двое неожиданно подружились, судя по тому, что я часто вижу их вместе. Вероятно, сказалось то, что нагайна приняла его в род.

Они маячили в дверном проеме, не покидая отель, но и не оставляя меня одну. Пожав плечами, я удивлённо констатировала:

– Ни одной живой души.

Но как только я договорила, раздался грохот лошадиных копыт и…