Ошибка леди Эвелин

Он стоял у кровати и смотрел на спящую жену. Нежное, такое юное и красивое лицо, густые ресницы, бросающие тень на разрумянившиеся щеки, пухлые, почти детские губы, разметавшиеся по подушке волосы.

Надо уходить… Надо.

Эрик говорил это себе уже в который раз, но так и не мог оторваться от той, что оказалась связана с ним не только подписью в брачных документах, но и какими-то неведомыми струнами души. Он не знал, что они существуют, даже не догадывался, что в его черством, заскорузлом от пролитой крови и чужих преступлений сердце есть эти самые струны. Видел, что происходит между Дереком и Кейт, но никогда не соотносил с собой.

Он обвел глазами Синюю спальню и невольно усмехнулся. Когда-то давно, когда Горны только переехали в дом на Эрведау, Кэтрин заявила, что эту гостевую она оставит для него и его будущей жены. Тогда он только посмеялся, сказав новоиспеченной герцогине, что легче сразу заколотить комнату досками и забыть про нее, но Кейт загадочно улыбнулась и предложила ему не зарекаться. «Ты обязательно женишься, Эрикен, – заявила она. – Уверена, мы с твоей женой подружимся, и вы будете частыми гостями в нашем доме. Так что, личная комната вам не помешает».

Мог ли он догадываться, что предсказание Кейт однажды сбудется?

Он снова посмотрел на Эвелин. Такая нежная, изящная красота, такая естественность и безыскусность… Эвелинд. Белый цветок Артама. Какой добрый дух соединил их судьбы? Кого благодарить за неожиданный подарок судьбы?

«А меня любите?» – вспомнился ему вчерашний вопрос Эви. Жена выпалила это резко, как на допросе, а он не смог ответить правду. Слишком долго само понятие любовь казалось чем-то таким, что не имеет к нему никакого отношения. Да и что такое любовь? Молодой жар души? Потребность заботиться и оберегать? Невыносимая нужда в ком-то, без кого жизнь теряет краски?

Что ж, тогда стоит признать, что он любит свою жену. Вот только сказать об этом… Нет. Он не готов. Пока не готов. Перебороть старые привычки не так просто, на все нужно время.

Эрик резко отвернулся, заставил себя сделать шаг к двери. И еще один. И еще. А потом быстро, не оглядываясь, вышел из спальни, едва не бегом миновал коридор и спустился вниз, где уже ждали Дерек и Лукас.

– Что-то ты долго, Черный, – насмешливо блеснул глазами Хольм. – Никак с молодой женой расстаться не можешь?

– Не завидуй, волк, – хмыкнул в ответ, не обращая внимания на явное желание друга ввязаться в перепалку.

– Я? Завидую?

Хольм приосанился, собираясь разразиться очередной ехидной речью, но Горн одним взглядом остановил оборотня и негромко сказал:

– Нам пора. Лукас, присмотри за Кейт и Эвелин и постарайся удержать их от необдуманных поступков. Если мы не вернемся к полуночи, вызывай Рейхгарна с его людьми, как и договаривались. Но до этого… Ни во что не вмешивайся. И займи чем-нибудь женщин.

– О, это я с превеликим удовольствием, – хитро блеснул глазами волк, а он вдруг почувствовал непреодолимое желание свернуть другу шею.

И ведь понимал, что Хольм специально его дразнит, отыгрывается за прошлое, но ничего не мог с собой поделать. Неизвестно откуда взявшийся инстинкт собственника требовал защитить свою женщину от любых посягательств. «Мое! – билось внутри. – Никому не отдам!»

И он вдруг с отчетливой ясностью понял, что именно это почувствовал, когда впервые увидел красивую, как тонкая фарфоровая статуэтка девушку, вошедшую в комнату вместе со старой герцогиней. Тогда, в суматохе обыска и ворохе подозрений, он не сумел вычленить странное ощущение, появившееся внутри. Или не захотел. А оно, оказывается, только крепло в душе, обосновывалось, пускало корни, чтобы однажды властно заявить о себе в полный голос и заставить его понять, что отныне он не один. У него есть Эви.

И сердце вдруг опалило радостным: – «не один. Нет больше постылого одиночества и холода. И даже ожидание предстоящей боли и приступа больше не пугает».

Он распрямился и посмотрел на Дерека.

– Идем?

А рука уже открывает портал. И в груди горит нетерпеливое желание разобраться с противником, поймать его, призвать к ответу и отправить в Саухвайне, где тому самое место. А после вернуться к жене и попытаться выторговать у судьбы как можно больше времени.

– Идем, – ответил Горн и первым шагнул в расслоившееся пространство.





***


Утро влетело в комнату взъерошенным воробьем, засуетилось, заметалось, выдернув меня из короткого, но такого сладкого сна, и я открыла глаза, рассчитывая увидеть мужа, но его рядом не было.

И сразу небо за легкими занавесками показалось серым, а воздух, долетающий из приоткрытого окна, – сырым и холодным. И стало так одиноко. Еще более одиноко, чем раньше, когда я знала, что у меня никого нет.

«Не раскисай, Эви. Эрик всегда встает рано, может, он уже в столовой, пьет кофе и завтракает, а ты тут панику разводишь».

Ну да, правда. Чего это я? Нужно поскорее привести себя в порядок и идти вниз. Муж наверняка там.

Я соскочила с постели, быстро умылась и надела платье, а потом села перед туалетным столиком и попыталась соорудить красивую прическу.

Руки механически заплетали косу, а в памяти вспыхивали яркие картинки вчерашнего безумия. Объятия, поцелуи, горячее пламя, сжигающее стыд и стеснение, тихие стоны и страстный шепот. Неужели все это было?

Закрутив косу в низкий узел, заколола последнюю шпильку и посмотрела на свое отражение в большом, инкрустированном золотыми пластинами зеркале. Губы припухли, в глазах горит беспокойный огонь, щеки заливает румянец – еще никогда я не выглядела такой настоящей. Прежняя кукольная красота исчезла, растрескалась и осыпалась, обнажив то, что было под ней: живое, наполненное подлинными эмоциями лицо и новый, взрослый и женский взгляд изменившихся глаз. И этот непривычный, но удивительно гармоничный образ очень мне понравился.

Я поправила складки платья, потуже затянула пояс и решительно пошла к выходу. Нужно было найти Эрика и остальных. И понять, что ждет меня дальше и какие еще сюрпризы готовит судьба.

– Леди Эвелин?

Стоило открыть дверь, как я тут же наткнулась на Хольма. Вот он, один из сюрпризов.

Оборотень сиял своей самой обаятельной улыбкой и выглядел на редкость довольным и благодушным.

– Темного, – поприветствовал он меня. – Не знал, что по утрам вы еще прекраснее, чем вечером. Позвольте проводить вас в столовую? Все-таки дом большой, в нем не мудрено заблудиться, так что помощь друга точно не будет лишней. Вы ведь позволите мне считать себя вашим другом?


Мне достался обжигающий взгляд темных, отдающих янтарем глаз.

– Смотря что вы вкладываете в это понятие, – ответила я, но мысли мои были далеки и от настырного волка, и от красот герцогского особняка.

– О, очень многое, миледи, – моя рука оказалась в неожиданном захвате горячих ладоней. – Дружба предполагает полное доверие. Вы всегда сможете на меня положиться, и я готов исполнить любую, даже самую необычную вашу просьбу.

– В таком случае, не могли бы вы оставить мою руку в покое?

– Разумеется, миледи, но вы уверены, что действительно этого хотите?

– Да. Уверена.

Вот уж не думала, что оборотни могут быть такими настырными. Хотя эта настойчивость казалась мне несколько неестественной. Словно Хольм играл какую-то роль.

– Вы разбиваете мне сердце, леди Эвелин, – патетично воскликнул оборотень, выпуская мои пальцы из своего обжигающего захвата. – Мы пришли, – совсем другим тоном добавил он и распахнул передо мной двери столовой.

Я почувствовала, как сильно забилось сердце. Сейчас я увижу мужа. Как он на меня посмотрит? Что скажет?

Шаг. Еще один. Скользкий паркет под ногами. Огромный стол. Цветы в высоких стеклянных вазах. Бьющий в глаза свет, льющийся из высоких незашторенных окон. Происходящее распадается на фрагменты, не позволяя вычленить главное. Эрик… Его нет в комнате. Как и лорда Горна.

– Доброе утро, Эви.

Мелодичный голос герцогини разбивает мое волнение, и все разрозненные фрагменты складываются воедино, а обстановка столовой разом приобретает целостность.

– Темного утра, леди Кейт, – улыбаюсь в ответ, погасив этой улыбкой затопившее душу сожаление.

– Присаживайся, – кивнула мне леди Горн и обратилась к стоящему у буфета слуге: – Гербин, принеси леди Каллеман кофе.

– А вы не знаете, где Эрик?

Раньше я ни за что не задала бы такой вопрос, но сегодня все было иначе. Сегодня я была уверена в своем праве интересоваться местонахождением мужа.

– Они с Фредериком в Остене. Пытаются найти место предстоящего нападения.

– Думаете, у них получится?

– Благодаря установленным в доме Дельгау следилкам удалось узнать некоторые подробности будущего преступления, – ответила герцогиня. – Уверена, все получится.

Она успокаивающе улыбнулась и посмотрела на меня с долей раздумья.

– Вам когда-нибудь доводилось бывать в госпитале, Эвелин? – после секундной паузы спросила Кейт.

– Нет.

– А хотели бы? У меня в отделении сейчас несколько тяжелых больных, им бы не помешал визит красивой девушки и пара букетиков фиалок, принесенных в подарок. Поможете?

– Да, конечно.

Я даже обрадовалась возможности выбраться из дома и отвлечься от преследующих меня мыслей.

– Тогда завтракайте и пойдем.

– Куда это вы собрались, Кэтрин? – нахмурился Хольм. – Дерек просил сегодня остаться дома.

– Лукас, уймись, – поморщилась герцогиня. – Если тебя оставили нас охранять, это еще не значит, что я должна бросить все свои дела и безвылазно сидеть в особняке. Что, дорогой? – отвлеклась она на вбежавшего в столовую мальчика.

– Мама, тер Вайнен говорит, что сферы Аронуса и Земли не соприкасаются. А папа говорил, что они сходятся воедино раз в полгода. Папа же не может ошибаться? – мальчик пытливо посмотрел на мать своими яркими синими глазами, а потом быстро зыркнул на меня и тут же смущенно отвел взгляд.

– Не может. Но тебе лучше не спорить с тером Вайненом, он рассказывает вам общедоступную версию, а папа – ту, что знают только девораторы.

– Выходит, это тайна? – нахмурился малыш.

– Да, – серьезно ответила леди Кейт. – И вы с Александром никому не должны об этом говорить, понятно?

Мальчик кивнул. А потом бросил на меня внимательный взгляд, развернулся и выбежал из столовой.

– Любознательный малец растет, – усмехнулся Хольм.

– Иногда даже чересчур, – вздохнула герцогиня и посмотрела на меня. – Ну что, готова?

– Да, конечно.

Я поспешно поднялась из-за стола.