Пророк

— Думал, что знаю. — Он не мог ей лгать, не теперь, у него не осталось сил на ложь. У него даже не осталось сил, чтобы дышать. Он выполнил свои обещания, но теперь мать Рейчел Бонд говорит, что дело не сделано, что ничего не закончилось.

— Откуда? Кто тебе сказал?

— Имя мне назвал Кент. Полиции и мне.

«Кент его видел, — подумал Адам. — Кент знал, что это правда, он был уверен».

Челси надела толстовку и теперь подошла к нему и обхватила его лицо ладонями, чтобы он не отвернулся от нее, хотя у него и не было такого желания.

— Что ты сделал, Адам?

— Я его убил.

Она отдернула руки от его лица. Прошептала его имя. Только имя.

— Он пришел к дому моего брата, с пистолетом, — сказал Адам. — Угрожал его семье, говорил о смерти Рейчел. Это он, Челси, это он, и я не знаю, кто подложил Пенни те фотографии, но человек, которого я убил, был тем самым человеком.

— Ты его застрелил? Убил? Просто взял и…

— У него тоже был пистолет, — сказал Адам.

— Ты его убил, — повторила она.

— Я сделал то, что обещал. То, что необходимо.

Челси отступила назад, потом соскользнула вниз по стене, усевшись на пол и вытянув вперед голые ноги. На него она больше не смотрела. Ее взгляд был устремлен в пространство.

— Как ты его нашел?

— Я и сам подобрался довольно близко, — сказа Адам. — А потом Кент все расставил по местам. Назвал имя этого человека, и оказалось, что я уже нашел его сводного брата. Родни Бову.

— Ты использовал его брата? Так ты его нашел? Надев электронный браслет на его брата?

— Да.

— Родни Бову вовремя арестовали, и это не случайно. — Ее голос был тихим, отстраненным и невыразимо печальным.

— Нет.

— Значит, ты… ты это устроил? Сообщил копам, узнав, что у него есть наркотики?

— Не только.

— Адам. — Она закрыла лицо руками.

— Это я улажу, рано или поздно.

— Как?

— Не знаю, Челси. Но обязательно улажу. И всегда собирался. Просто он был мне нужен. И это сработало, черт возьми. Бова привел меня прямо к нему. Это сработало.

— Ты мог бы позвонить в полицию. Когда ты его нашел, ты мог бы…

— Когда Гидеон Пирс убил мою сестру, полиция искала…

— Речь не о твоей сестре! — крикнула Челси.

Он не ответил. Они молчали. Потом он тоже сел на пол. Но не рядом с ней. У противоположной стены, на расстоянии, глядя на нее из темноты.

— Они узнают, Адам, — сказала Челси. — Кто-нибудь проговорится. Бова, Пенни или кто-то другой.

— Будут подозрения. Но не уверенность. А это большая разница.

— Думаю, да — для виновного.

Что он мог на это ответить?

— Доказать они смогут? — спросила Челси.

— Им будет нелегко связать это со мной.

— Что покажут записи слежения?


— Что Родни Бова посещал дом на Эри-авеню, где прятался Сайпс, и что я об этом знал. Остальное будет трудно доказать. Возможно, конечно. Но трудно.

Челси молчала.

— Он убил ту девочку, Челси. Убил ребенка.

— А может, и нет.

Это не укладывалось в голове. Адам знал, что это правда. Он проделал весь этот путь к озеру вместе с Сайпсом, и тот знал, о чем он думает, но не сказал ни слова, ничего не отрицал. Почему?

— Он был хищником, — сказал Адам. — Если даже мы ошиблись, хотя я не знаю, как это могло произойти, он все равно был опасен. Он много лет преследовал женщину, и в конечном счете это привело его в тюрьму, а оказавшись на свободе, он сразу же начал преследовать моего брата и его семью. Пришел к ним домой с пистолетом в руках, Челси. Он был хищником.

— И ты тоже решил стать им.

— Что ты от меня хочешь? Я правда не понимаю. Скажи, что, по-твоему, я должен делать, и я тебя послушаюсь. Хочешь, чтобы я признался? Тогда я прямо сейчас звоню в полицию.

— Я хочу, чтобы ты был со мной, — ответила Челси. — И чтобы ты был другим, Адам. Самим собой, а не тем человеком, которым ты позволил себе стать.

— Мне может понадобиться алиби, — медленно произнес он. — Если дело дойдет до этого, если они начнут сильно давить, мне нужно будет объяснить, где я был в то время.

— Я готова.

— Я не хочу тебя впутывать.

— А кто еще, Адам? Кто еще?

— Возможно, мой брат.





46




Кент шел вслед за Солтером по тротуару в полицейский участок и вспоминал свой приезд сюда после первой игры плей-офф, в ту ночь, когда все началось. Какой ужасной казалась ему та ночь… И было невозможно представить, что может стать еще хуже.

Роберт Дин ждал их. Ни следа усталости, в отличие от Солтера. Он излучал такую же спокойную энергию, как и при первой встрече. «Хороший мотор», — сказал бы Кент, если б речь шла о футболисте. Тот, что может долго бегать, не уставая.

— Насколько я понимаю, ваша семья в безопасности, — сказал Дин.

— Да, — ответил Солтер вместо Кента.

— Хорошо, — кивнул Дин. Перед ним на столе снова лежал блокнот с карандашом. Он смотрел на карандаш, а не на Кента. — Уверен, после того, что с вами произошло, вы не разделяете моего мнения, но я жалею о смерти Клейтона Сайпса.

— Я никому не желаю смерти, — сказал Кент. — Но хочу знать то, что мне не сообщили и почему от меня что-то скрывали.

— Ваше недовольство оправданно, но я не согласен с формулировкой. Я ничего от вас не скрывал, мистер Остин.

Он один не называл Кента «тренером». Солтер, похоже, ничего не мог с собой поделать: в этом городе Кент был тренером. А Роберт Дин не местный.

— В некотором смысле Клейтон Сайпс был опасным человеком. И, вне всякого сомнения, неблагополучным. Он был психически болен и, как теперь становится все более очевидным, не получал должной помощи. Это плохо. Но он не был склонен к насилию, мистер Остин.

— Он наставил на меня пистолет!

— Но не воспользовался им.

Кент с трудом удержался от смеха. Пересилив себя, он покачал головой.

— Он попал в тюрьму не просто так. Его осудили за нападение на женщину. Разве это не насилие?

— Он ласкал ее грудь, держа в руке незаряженный пистолет. Да, преступление. Да, сексуальное нападение. Но я не назвал бы это насилием. Он не набрасывался на нее, даже не оставил ни одного синяка. На протяжении многих месяцев — лет — он преследовал несчастную женщину, но не предпринимал насильственных действий. Похоже, ему нравилось играть. В его досье мы найдем преследование, вуайеризм и даже поджог, но никакой склонности к насилию. Это подтверждают и психологические тесты. Он любил насилие, восхищался им, но скорее как зритель.

— Могли бы сказать об этом раньше. Вы же знали, что я считал его убийцей Рейчел Бонд.

— В то время и вы, и я не обладали полной информацией. Теперь мы знаем гораздо больше. Новая информация поступила после убийства Сайпса. Мы нашли квартиру, в которой он жил в Кливленде, а в ней — улики, указывающие, что он, вне всякого сомнения, связан с убийством Рейчел Бонд, что он — соучастник преступления; но он был не один. Более того, по всей вероятности, его действиями руководил другой человек. И я рискну предположить, что этот подозреваемый заинтересует вас гораздо больше, чем Сайпс.

— Кого вы имеете в виду?

Дин бросил взгляд на Солтера, потом вытащил из-под блокнота лист бумаги и подвинул его Кенту. Это была фотография Дэна Гриссома. Первая реакция Кента — помотать головой, сказать, что это ошибка. Дин дал ему не ту фотографию. Но по лицу агента понял, что об ошибке не может быть и речи.

— Не верю, — сказал Кент. — Дэн — священник, духовный наставник, он…