Рубежи

– Вам спасибо, – отозвался робот. – Было приятно с вами работать, бортинженер.

– Взаимно, – ответил Андрей и покинул челнок.

Стоя у медицинской капсулы с телом его товарища Пьера, он наблюдал, как под днищем «Спарка» разгорается синее пламя. Когда оно достигло своего предела, челнок взмыл вверх, унося с собою капитана и все, что было связано с годами их совместной работы. Челнок ускорялся и превратился в маленькую точку, которая исчезла за густыми облаками планеты.

Андрей подошел к медицинской капсуле с телом Пьера и произнес:

– Ну что, приятель, мы остались одни, но кажется, мы сумели спасти капитана.

Внезапно он поперхнулся и закашлялся, из его горла хлынула струйка крови. Ноги словно онемели, и он повалился в сухую траву. Пришла спасительная темнота.





* * *


Тем временем «Спарк» продолжал набирать высоту. Атмосфера планеты уже осталась позади, и впереди проглядывала холодная мгла открытого космоса. Пол периодически тестировал состояние капсулы анабиоза капитана и не находил ничего подозрительного. Достигнув заданной точки, «Спарк» отключил двигатели и лег в дрейф на орбите планеты в ожидании спасательного корабля. Все ненужные системы медленно отключались, остальное переводилось в режим пониженного энергоснабжения. Все, кроме одного. Капсулы анабиоза, в которой находился человек.

Через несколько месяцев Пол был разбужен тревогой сканеров. Неопознанный объект. Неопознанный объект. Пол начал будить весь корабль в надежде успеть изменить курс. Но было уже слишком поздно.





* * *


Сны бывают длинные и короткие, светлые и мрачные, бывают сны, от которых человек просыпается полностью разбитым, и бывают сны, после которых он просыпается полным сил. Сон. Обычный человеческий сон. Такую роскошь, как видеть обычные сны в состоянии анабиоза, Том не мог себе позволить. Датчики, подключенные к его мозгу, транслировали в него огромные тома различных энциклопедий. Сейчас это была Большая советская энциклопедия. Все эти знания помогали ему выживать в этих мрачных и чужих мирах.

Мир, к которому он летел, поначалу был незаслуженно обделен вниманием астрофизиков, утверждавших, что он еще находится на этапе планетарного формирования и не может быть речи о сколько-нибудь потенциально пригодных для колонизации планет. К тому же этот мир имел слишком плотный метеоритный пояс во внешнем кольце, что представляло реальную опасность для исследователей, решивших его посетить.

Плату за выполнение этого задания увеличили в пять раз. Том не сказал Эмбер, что именно этот слишком опасный мир будет целью его полета. Зачем осложнять и без того уже натянутые отношения в семье. Он просто сделает свою работу и вернется домой, привезя огромную кучу денег.

А пока он находился в анабиозе, Хартман, словно добрый почтальон, заботливо принимал и хранил его почту до пробуждения. Конечно же, послания были совершенно разнообразные, от приятельских звонков до истерик Эмбер. Но человек сам решит, что ему важнее, дело робота – их сохранить.

Когда пришло время, Хартман отключил от мозга Тома просмотр данных и стал готовить его к пробуждению. Сама процедура была несложной, но разные люди выходили из нее по-разному. Кто-то устраивал истерики, кто-то терял ориентацию в пространстве. Кто-то, но только не Том.

Том любил просыпаться в тепле. Перед тем как его разбудить, Хартман согрел корабль и нагрел воду для душа. В целях экономии ресурсов после того, как человек погружался в сон, бортовой робот выводил потребление энергии на минимум, только для работы приборов.

Сейчас, проснувшись, Тому необходимо было принять для себя решение. Одно дело – слушать заверения астрофизиков, что внешний метеоритный слой пройти хоть и сложно, но можно, и другое дело – увидеть все собственными глазами. Если планеты внутри системы окажутся потенциально пригодными, то внешний метеоритный слой можно разогнать управляемыми ядерными зарядами, прислав в этот мир парочку военных кораблей.

Сообщений было всего два. Одно – нейтральное – от приятеля Тома, работавшего астрофизиком в арктической лаборатории, другое – от жены Тома Эмбер. Хартман хоть и был роботом, но все же он не был бездушной машиной. Приняв и прочтя сообщение Эмбер, он понял, что это доставит проблемы, поэтому решил скрыть одно из сообщений до приземления и передать его Тому после того, как они возьмут обратный курс на Землю.

Хартман включил насосы, откачивающие анабиозную жидкость из криокапсулы. Через несколько минут Том открыл глаза.

– Привет, Хартман.

– Привет, Том. Как сны?

– Отлично! Получил кучу полезной информации.

Том расправил руки и пару раз присел.

– А ты уже согрел корабль, Хартман, времени зря не теряешь.

– Твой кофе уже готов, Том.

Хартман дал сигнал кухонной машине, из которой выползла чашка горячего ароматного эспрессо.

– Хартман, мне были сообщения? Выведи их.

Том отхлебнул из кружки кофе.

– Пока одно, от Новелла, вашего старого приятеля.

– Знаю-знаю, – ответил Том. – Включай.

«Входящее сообщение от Новелла.10:20 по Арктическому времени. Привет, Том. – На экране возникло заспанное лицо руководителя программы “Новый мир”. – Меня только что разбудили сообщением, что ты достиг границ системы Эпсилон Эридана. И теперь намереваешься пройти рой. Будь осторожней!»

– Отлично. От Эмбер ничего не было?


– Пока нет, Том, но как только появится, я дам тебе знать.

Том улыбнулся:

– Ты уж постарайся, приятель.

Том прошел к пульту управления.

– Хартман, если уж ты меня разбудил, значит, мы на месте. Я хочу посмотреть на этот мир.

– Секунду, Том, я выведу изображение тебе на дисплей.

Появившееся изображение заставило Тома слегка понервничать. Астрофизики не ошиблись по поводу внешнего метеоритного кольца. Огромные глыбы камня размером с корабль Тома медленно и величественно проплывали перед глазами человека. Пытаясь прийти в себя, Том решился пошутить:

– Хартман, тебе этот пояс не напоминает пояс Сатурна?

Робот, моргнув два раза зеленой лампой, произнес:

– Нет, Том, шутка не удалась. Слишком опасно.

– Ну мне есть для чего рисковать, – поправил его Том.

– Боюсь, уже нет, Том, – холодно произнес Хартман.

– А ну повтори, что ты сказал, чертова железяка! – глаза Тома стали наливаться злостью.

– Том, я хотел тебе раньше сказать, – виновато продолжал Хартман. – Но у нас опасное задание, это сообщение может негативно сказаться на твоей психике. Впрочем…

– Что за сообщение? Том не дал ему сказать дальше. – Какое сообщение? Ты скрыл от меня сообщение? Как ты мог так поступить, Хартман.

– Том! Том, – Хартман начал виновато оправдываться.

– Немедленно выводи сообщение, а то отключу тебя к чертовой матери!

– Том, ты и вправду этого хочешь? – продолжал стоять на своем Хартман.

Том сел в кресло у большого экрана.

– Выводи, Хартман, что бы там ни было.

Хартман замигал лампами индикации, доставая из своих кремниевых кладовых спрятанное сообщение.

«Входящее сообщение от Эмбер. 12:40 по Арктическому времени».

На экране монитора появилось заплаканное лицо Эмбер.

– Эмбер, дорогая, что случилось? – Том протянул руку к монитору.

– Знаешь, Том, мне надоело каждый раз ждать тебя. Просыпаться, а тебя рядом нет, – Эмбер вытерла слезы. – Каждый раз, когда ты улетаешь, я молюсь Богу, чтобы ты вернулся. Я не знаю, когда это закончится.

– Но Эмбер, – на глазах Тома тоже появились слезы. – Милая, ты же знаешь, что это моя работа.

– Вот именно, работа, – ответила Эмбер. – Из восьми лет твоя дочь видела тебя в общей сложности год. Год, Том! Ты шатаешься по чужим мирам, вместо того чтобы проводить время с семьей. Я ухожу от тебя, Том. Я встретила человека, который заменит Саре отца и всем нас обеспечит. Сара уже почти взрослая девочка, она все поймет.

– Но Эмбер, а как же я? – прошептал Том. – Все, что я делаю, это ради вас.

– Я уже все решила, Том! – ответила Эмбер.

Конец связи. Лицо Эмбер исчезло с экрана.

Казалось, для него рухнул целый мир. Том сидел в кресле, опустив взгляд. Все закончилось так глупо, что он даже не мог принять, что причиной стала его работа. Эта работа не только давала средства его семье, но и являлась для него средством реализации себя. И какого-то черта она вдруг разрушила его семью. В это он отказывался верить.

Хартман, видя его состояние, предпочел промолчать.

Том долго спал, пытаясь приглушить боль. Бортовой робот Хартман украдкой добавлял ему в воду слабые транквилизаторы, успокаивающие психику. Так прошло три месяца. Три месяца челнок Тома болтался в космосе у системы Эпсилон Эридана, расходуя попусту драгоценные ресурсы. Хартман приложил все усилия для стабилизации его эмоционального состояния. Он рассказывал Тому курьезные истории из жизни семейных пар, о расставаниях и счастливых воссоединениях. В один день усилия Хартмана были вознаграждены. Том проснулся в хорошем расположении духа.

– Привет, Хартман, – произнес он, словно ничего не произошло.

– Доброе утро, Том, – отозвался Хартман. – Твой кофе на столе.

– Спасибо, Хартман. Как всегда, эспрессо.

– Как всегда, Том.

– Какой сегодня день, Хартман?