Шопоголик и Рождество

(урожденная Уилсон)



— От кого это? — спрашивает Сьюзи, и я вскидываю голову, совершенно обескураженная.

— Да так… от одной знакомой, — наконец, нахожусь я. И, услышав доносящийся из комнаты смех Люка, добавляю. — Сьюзи, скорее! Помоги мне это завернуть!

Спустя пять минут подарок уже упакован в оберточную бумагу и спрятан под елку, и я, наконец, стучу вилкой по стакану.

— Давайте перед обедом вручим часть подарков! — предлагаю я, когда все собираются у елки. — Люк, начнем с твоего. Счастливого Рождества.

— Но я видел свой подарок, — растерянно лепечет Люк. — Он был куда меньше.

— Это была… обманка, — на ходу сочиняю я. — Ха-ха. Я тебя надула!

Все нормально. Получит свой джемпер на день рождения.

Люк разрывает бумагу. И я, прикусив губу, слежу за тем, как он окидывает подарок взглядом, ошарашенно моргает, наклоняется к нему поближе, гладит руками кожу, открывает и закрывает молнии, трогает подкладку и подвеску с буквами «LB», пораженно хлопает глазами… и, наконец, поднимает взгляд на меня. Вид у него совершенно обалделый.

— Бекки, — наконец, выдает он и подходит меня поцеловать. — Это просто невероятно. Бога ради, где ты это раздобыла?

— Э-э… — мнусь я. Может, однажды я и расскажу Люку всю эту историю, но точно не сегодня. — Просто увидела чемодан в витрине. — Кстати, это правда. — Мне показалось, что он идеально тебе подойдет, и я задалась целью его достать. А теперь давайте все вручим подарки Дженис в благодарность за наш праздничный макияж, — поскорее меняю тему я.

Не удержавшись, обвожу взглядом всех собравшихся и ухмыляюсь, потому что мы кое о чем сговорились. Если честно, мы даже завели в вотсапе секретный чат под названием «Подарки для Дженис» — и мне не терпится увидеть выражение ее лица, когда мы осуществим наш план.

Сьюзи вручает Дженис упаковку крабового мяса.

— Дженис, я знаю, что ты любишь крабов, — серьезно произносит она. — Но они очень быстро портятся, так что съесть нужно поскорее.

Мама вручает ей плоский сверток, внутри которого оказывается картина, на которой изображен домик Дженис и Мартина в Оксшотте.

— Смотри, дорогая! — восторженно щебечет мама. — Тут каждая деталь прорисована. Надеюсь, вам с Мартином приятно будет ею любоваться.

Мой подарок — это щетка для волос, на обратной стороне которой выгравировано «Дженис». Том дарит чайник с гравировкой «Дженис», а Джесс — коробку шоколадных конфет, на крышке которой написано: «Моей свекрови Дженис».

— Божечки! — в волнении ахает Дженис. — Какие чудесные подарки! Просто супер!

— Но Дженис, — вклинивается Мартин, смекнувший, что к чему. — А как же твой шкафчик? Ведь ни один из этих подарков передарить не получится.

— Мартин! — вспыхнув, обрывает его Дженис.

— О, Дженис! — я прикрываю рукой рот. — Видимо, придется тебя на этот раз самой получать удовольствие от своих подарков, — и улыбаюсь, чтобы она поняла, что я ее подкалываю, а Дженис краснеет еще сильнее.

— Да! — кивает она и в смущении ерошит волосы. — Что ж. Спасибо. Спасибо всем. — Она берет в руки чайник и внезапно довольно улыбается. — С удовольствием буду пить из него чай. Правда.

— Ну а теперь я вручу подарок Сьюзи, — объявляю я. — Джесс рассказала нам, что собирается дарить всем безотходные подарки, и очень нас этим вдохновила. Мы решили подарить друг другу что-то из своих вещей. Только я никак не могла выбрать… поэтому… секундочку…

Я выхожу из комнаты, вытаскиваю из шкафа для верхней одежды спрятанный там огромный мешок, перевязанный ленточкой, и затаскиваю его в гостиную.

— Сьюзи, здесь масса моих шмоток. Возьми все, что тебе понравится. Я искренне предлагаю. Мне кажется, они все тебе подойдут.

— Бекс! — охает Сьюзи. — Да ведь я сделала то же самое! — она лезет под диван и достает оттуда три набитых пакета, и меня тут же начинает потряхивать от предвкушения. Три пакета одежды Сьюзи! Это же лучший подарок! Не удержавшись, я сразу же залезаю в один из них и вытаскиваю светло-розовый кашемировый джемпер.

— Он всегда мне нравился, — ликую я.

— А мне всегда нравился этот! — вторит мне Сьюзи, доставая кардиган с красной пуговицей от Элли Смит. — Боже, Бекс, ты уверена?

— Конечно! Ну-ка примерь! А я посмотрю!

— Может, вам этим заняться после обеда? — поспешно предлагает Люк. — Или… даже после Рождества? По-моему, пора садиться за стол. Давайте оставим остальные подарки на потом.

— Да, — нехотя соглашаюсь я, отложив боа из перьев. — Хотя… нет! — Я плюхаюсь на диван, окрыленная идеей. — Думаю, лучше будет, чтобы Том и Джесс вручили нам свои подарки до обеда. Вы ведь все еще собираетесь подарить нам по слову? — я с любопытством смотрю на Джесс.

— Да, — отвечает она, слегка порозовев. — У нас есть слово для каждого из вас.

Просто не терпится услышать все эти слова. За всю жизнь мне еще ни разу не дарили слова.

— Что ж… чудно, — киваю я. — Начинайте.

Джесс и Том встают. И подходят к папе. А он с нервным смешком спрашивает:

— Мне? — Но под строгим взглядом Джесс и Тома замолкает. Несколько мгновений они молча смотрят на него, и у меня по спине начинают ползти мурашки. Все это смахивает на какой-то магический обряд. И, оглядевшись вокруг, я понимаю, что все мои гости ощущают то же самое — в страхе и волнении ждут, что же произойдет. Будто бы все мы внезапно оказались на какой-то мистической церемонии.


— Грэхем, — наконец серьезно произносит Том. — Нам бы хотелось подарить тебе слово… «Мудрость».

— Боже! — не ожидавший такого, отзывается папа. — Что ж… спасибо. Огромное спасибо!

Том и Джесс синхронно, будто бы отрепетировали это движение (а, наверное, так оно и было), оборачиваются к Клемми и смотрят на нее так же строго.

— Клемми, — мягко говорит Джесс, — тебе мы хотели бы подарить слово «Соловушка».

Соловушка! Гениально! У Клемми такой милый звонкий голосок.

— Спасибо, — слегка растерянно лепечет Клемми, а Том и Джесс оборачиваются к Тарки.

— Тарки, — объявляет Том, — с удовольствием дарим тебе слово «Динамика».

Это они умно придумали, сразу видно, как Тарки доволен. Но затем они оба поворачиваются ко мне, окидывают меня внимательным взглядом — и я ничего не могу с собой поделать, меня просто скручивает от нервного напряжения. Пожалуйста, пожалуйста, только не «Долг по кредитке». И не «Чокнутая».

— Бекки, — важно произносит Джесс, — тебе мы вручаем слово «Радость».

Радость? Я получила радость? Я до смешного довольна и гордо улыбаюсь Люку. У меня «Радость»!

Джесс и Том по очереди обращаются к каждому из собравшихся, а я слежу за ними как завороженная. Да и все остальные не отстают. Дженис получает «Красоту» и розовеет от удовольствия. Люку достается «Порядочность», и я знаю, что для него это лучший подарок. Наконец, свои слова получают все, кроме Тома и Джесс. И тогда они становятся друг к другу лицом, а между ними, поглядывая на обоих большими серьезными глазами, стоит Сантьяго.

— Том, — торжественно провозглашает Джесс, — я дарю тебе слово «Мужество».

— Джесс, — подхватывает Том, — я дарю тебе слово «Стойкость».

Затем они оба оборачиваются к Сантьяго и начинают делать какие-то движения руками, очевидно, обращаясь к нему на языке жестов, а мы все следим за ними, вытаращив глаза. Наконец, все заканчивается, они пару секунд молчат и вдруг произносят в унисон:

— Сантьяго. Сын наш. Тебе мы дарим слово «Долгожданный».

Долгожданный. Господи! В горле у меня застревает комок. В жизни больше не захочу на Рождество никаких других подарков, кроме слов. Слова все меняют. Слова правят миром. Слово — это лучший подарок!



Двадцать минут спустя все мы собираемся за столом, все еще слегка взбудораженные доставшимися нам прекрасными словами.

— Мое слово — «доблестный», — гордо повторяет всем и каждому Эрни. — Это значит, что я очень смелый.

— Ой, Бекки, — вдруг вскрикивает Дженис. — Чуть не забыла. У меня есть для тебя еще один маленький подарочек. Ничего особенного, просто вещица, которую я прихватила на рождественской ярмарке. Хотела тогда же вручить ее тебе в качестве благодарности за приглашение, но запамятовала. По-моему, очень прикольная, — она выбегает в холл, а, вернувшись, вручает мне подарочный пакетик. — Как я и сказала, просто приятная мелочь…

Сую руку в пакет, думая, что найду там блеск для губ или что-то в этом роде, но внезапно натыкаюсь на что-то мягкое, завернутое в папиросную бумагу. А когда достаю это на свет, тут же жмурюсь от серебристого отблеска. И сердце замирает у меня в груди.

Не может быть, не может быть…

Срываю остатки бумаги — и это он! Шарик с серебряной ламой! Поверить не могу! Так у Дженис он все это время был?

— Ничего особенного, — продолжает расшаркиваться Дженис, — но мне он приглянулся…

— Дженис! — я порывисто ее обнимаю. — Он мне ужасно нравится!

— Ох! — расплывается в довольной улыбке она. — Боже. С Рождеством, дорогая!

Не удержавшись, я несусь в гостиную и сразу же вешаю шарик с ламой на елку. На самое видное место. А потом отступаю назад и любуюсь результатом. Вся елка теперь выглядит иначе!

Затем я выхожу в кухню и нахожу там Люка, который стоит, уставившись в телефон.

— Как там индейка? — спрашиваю я. — Отдохнула? Люк? — окликаю я, понимая, что ответа не дождусь. — Люк?

Наконец, он поднимает голову и несколько секунд просто стоит, вперившись в меня взглядом.

— Бекки, — каким-то странным голосом начинает он. — Я только что получил письмо от некого Саймона Миллетта. Он поздравил меня с Рождеством и сообщил кое-какую информацию.

Что? Саймон написал Люку? Вот же ябеда!

— О, — начинаю тараторить я, — я бы не стала придавать его словам большое значение…

— Если верить ему, ты не просто «увидела чемодан в витрине», а сделала куда больше. Он прислал мне ссылку на вестник Лондонского клуба бильярда. Который я вообще-то и так получаю, — продолжает он еще более странным тоном, — правда, раньше никогда не читал. Потому что никак не ожидал увидеть на его страницах фотографию своей жены.

Люк разворачивает телефон экраном ко мне, и я вижу саму себя, выступающую перед девяностотрехлетней аудиторией. С широко разинутым ртом и поднятыми высоко в воздух руками. Интересно, кто сделал этот жуткий снимок? Могу поспорить, что сэр Питер.

— А, ну да, — говорю я, так как Люк, видимо, ждет от меня какого-то ответа. — Да, я вступила в клуб, — и добавляю как ни в чем не бывало: — Как раз собиралась тебе рассказать. Ты теперь тоже можешь туда приходить, как мой гость.

— Бекки… — Люк, кажется, слов не может подобрать. — Бильярдный клуб?

— Ну, я очень хотела заполучить портманто! — оправдываюсь я. — На нем твои инициалы.